Тема исламской республики Иран не раз становилась предметом обсуждения нашего интернет-журнала, что не удивительно, так как почти 80-ти миллионное государство, с растущей экономикой, развитой инфраструктурой, весьма интересной системой образования и социальной защиты, мощной армией и устойчивым государственным устройством, многовековой историей, культурой и искусством, с каждым днем набирает силу и становится влиятельной силой не только в масштабах региона, но и всего мира.

У современного Ирана есть собственная позиция и интересы в Кавказском регионе, значительно более скромные, чем это было несколько веков назад, но скромность на глазах сменяется активизацией, что для стран Южного Кавказа, в том числе Грузии, должно быть интересным и небесполезным.

Для большинства политиков и экспертов, находящихся в плену собственных недалеких взглядов, активизация иранского фактора воспринимается как гром среди ясного неба, что негативно отражается на грузино-иранские отношения. Нужно сказать, что для наших коллег отношения с зарубежными странами сводятся лишь к отношениям к США и Евросоюзу. Они забывают простую истину – страна может считаться состоявшейся, если у нее налажены отношения со всеми главными странами, особенно с соседями. Конечно, для успешности государства прежде всего важны политическая система, экономика и множество других факторов, но среди этих факторов не последнее место занимает отношения с соседями.

Кавказ всегда был интересным местом для ближних или дальних стран, но сейчас этот интерес многократно возрос. Влиятельные силы гонятся не только за овладением ресурсами Каспийских энергоносителей и путями их транспортировки, но и за политическими дивидендами. На маленькой территории Южного Кавказа сталкиваются интересы двух «супердержав» – США и России, а также сравнительного меньшей державы – Турции. Определенные интересы к региону имеют страны Евросоюза, Центральной Азии, Израиль, Украина и др.

Естественно, интерес есть и у Исламской республики Иран, что не удивительно, поскольку растущее влияние Ирана на страны Ближнего Востока и Центральной Азии бросается в глаза. Здесь нужно отметить и то, что в последнее время имеет место активизация Ирана на Северном Кавказе, то есть, во входящих в состав России автономиях.

Новая сила в регионе – США со дня своего появления на Южном Кавказе, воспринимает этот регион зоной своих национальных интересов и пытается максимально ограничить здесь другого исторически сложившегося игрока – Россию. Насколько американцы смогут достичь этой цели, трудно сказать, но то, что они не жалеют сил для этого, совершенно ясно.

Государство номер один мира не скупится и на финансовые траты ради подкупа и привлечения на свою сторону населения кавказских стран. Этому делу служат многочисленные правительственные или неправительственные организации, с американским финансированием и идеологией. Работа непосредственно с населением, устройство тренингов и курсов в США принесло свои плоды. Значительная часть молодежи прониклась симпатией к далекой стране. Противоположное, я бы сказал, враждебное отношение установилось в отношении соседних стран - России и Ирана. Параллельно с политикой «перезагрузки», внешняя политика США ни на секунду не теряет гегемонистский дух. США считают, что единственным крупным игроком в регионе должны быть они.

Для осуществления своих далеко идущих планов Вашингтон приобрел стратегического союзника в виде власти и политической элиты Грузии. Именно ее руками Америка пытается создать барьеры для России и не только для нее, но и для Ирана.

До войны в августе 2008 года, в кавказских вопросах меньше политической и больше торгово-экономической активностью отличалась Турция. Она смогла упрочить свои позиции не только в Азербайджане, но и в Грузии. Предметом особого обсуждения является отношения Турции с Аджарией, находившейся в составе этой страны в течение нескольких веков. Пресловутое Карское соглашение, которое фактически не действовало во времена Советского Союза, с полной силой заработало после провозглащения независимости Грузии, но с одним отличием – по этому договору Батуми является открытым городом и портом, а на сегодняшний день он входит фактически в зону влияния Турции. Существование крупного южного соседа чувствуется не только в Аджарии, но и в Тбилиси.

Анкара фиксирует все более активную позицию по отношению к Кавказу, особенно Грузии, озвучивает новые инициативы, направленные на урегулирование существующих конфликтных зон на Кавказе. Часто мнения Анкары и Москвы расходятся, что создает условия для противостояния этих двух стран в будущем. Но сегодня между ними идет прагматичное сотрудничество, и не только в сфере энергетики.

Совсем другая тема Иран и его интересы на Кавказе. Я и раньше говорил и сейчас повторю – эта страна проснулась позже других, хотя в 90-х годах прошлого века была довольно активной, на уровне мелких торговых отношений. Как видно, руководство Ирана изменило собственную скромную политику по отношению к Кавказу. Свидетельством этого может служить решение правительства Ирана установить безвизовый режим с Грузией.

Во время участия в конференции Шанхайской организации сотрудничества, которая состоялась в Тегеране (Иран участвует в качестве наблюдателя), для меня было неожиданным то, что официальный Тегеран считал Грузию потерянной для себя, из-за сотрудничества Грузии с США и НАТО, поэтому довольствовался тем уровнем отношений, которые сущестовали с почти уже вступившей в НАТО Грузией.

После этого прошло 4 года и ситуация резко изменилась. Грузия не смогла стать членом НАТО, но зато стала агрессором и страной, у которой отрезали территории. Кроме этого, выросла политическая роль Ирана во всем мире, особенно на Ближнем Востоке. Мировая конъюнктура потребовала привлечения внимания Ирана к Кавказу, в частности к Грузии. Формирование новых отношений между США и Россией, появление трещины в традиционной дружбе России и Ирана, поддержка Россией инициированных США санкции против Ирана в ООН, отказ Москвы от продажи зенитных систем С-300 Ирану – все это сделало необходимым адекватное реагирование со стороны Ирана. Конечно, в такой ситуации происходит давление на ту точку, где имеется слабость и повышенная чувствительность. Для России такой точкой являюся автономные республики Северного Кавказа и Южный Кавказ. До начала большой игры Тегеран посоветовал Кремлю не жертвовать Ираном ради дружбы с США. Как считают иранцы, большая политика это дело сатаны. Москва все же выбрала Вашингтон.

Между Ираном и Россией, конечно, есть сотрудничество, но не такое, как раньше. Тегеран зафиксировал свою обиду к России на Генеральной Ассамблее ООН, поддержав Грузию, что вызвало раздражение Москвы. Иран все более четко заявляет, что поддерживает территориальную целостность Грузии.

В этом году возросло число иранских туристов в Аджарии, а также оживилось экономическое сотрудничество. Но все это лишь капля в море, особенно по сравнению с экономическим потенциалом Ирана, но начало обнадеживающее. Гладя на этот успешный старт (визит министра иностранных дел Манучера Моттаки в Тбилиси), довольно значительная часть грузинских экспертов и общественности настроилась не то что скептически, а со страхом в отношении Ирана. Упрочению негативного восприятия способствует жестко отрицательная позиция администрации США к Ирану. Некоторые политики не могут понять, чем же вызвано перевоплощение стратегического партнера США, Саакашвили. Прозападно настроенных людей раздражает игра Саакашвили с огнем– так они оценивают установление отношений с Ираном.

Если судить по грузинской прессе, перспектива сближения с Ираном вызывает тревогу. Разумеется, причиной этой тревоги вовсе не является Иран с ядерным оружием. Эту мнимую опасность внушают населению Грузии американцы. Для иллюстрации достаточно посмотреть интервью посла США в Грузии Баса журналу «Табула». По мнению посла, общество боится исламизации и исходя из этого, перспективы распрощаться со свободами, увидеть одетых в чадру и длинные накидки женщин, запрещения алкогольных напитков и др., что, по его словам, ограничит свободу и ухудшит отношения с Америкой, увеличит опасность терроризма, наркотрафик и пр.

То, что неосведомленное общество воспринимает Иран не так, как следует, ясно, но что говорить о рядовых гражданах, когда политологи и политики также грешат этим. У этого «греха», на мой взгляд, совсем другое объяснение, чем просто неведение – а именно служба интересам Америки. Это так, потому что у американского финансирования своя прелесть и сила, такая, что заставляет ненавидеть соседа и ближнего.

Недавно политолог Хуцишвили писал, как озабочены иностранцы грузино-иранским флиртом и перспективой – отменой визового режима между странами (он высказал это соображение до визита Моттаки, будучи уверенным, что отмена виз не произойдет). Или возьмем заявление другого политолога, Климиашвили, которое было сделано уже после визита Моттаки – «Саакашвили упраздняет визовой режим с Ираном и смотрите, чему учат в иранских школах. Если вы почитайте их учебники по истории, там написано, что грузинского народа не существует и грузины часть персов. Некоторые наши люди кричат, что в Иране живут грузины. Не дай Бог что-то случится между нами и мусульманским миром, эти грузины первыми нападут на нас. Зачем нам нужен безвизовый режим с Ираном? Поедешь в Иран и наденешь чадру? Это шантаж со стороны Саакашвили. Этим он шантажирует Обаму – «раз ты не встречаешься со мной, я перехожу на сторону Ирана»».

Член парламента Д. Лордкипанидзе заявляет, что дрейф Саакашвили в сторону Ирана указывает на то, что он собирается вернуть Грузию в орбиту России. Можно привести и другие примеры, но и этого достаточно. Только добавлю, что то, как и чему учат в соседних с Грузией странах о Грузии, давняя история. В этом отношении никто не может отнять первенство у братской Армении. Благодаря поддержке мощной армянской диаспоры, систематически выходят карты Армении, где Тбилиси указан как армянский город. Когда Руставели называешь армянским поэтом, здесь все ясно, но из-за этого не должна же Грузия ввести визовой режим с Арменией? Вербальная война требует вербального же ответа, конечно, с использованием исторических фактов и примеров, участия в международных конференциях и симпозиумах и т.д. А мы что делаем? Выпускаем пар в местной телестудии. Не можем посещать конференции, так как нет средств на командировки – говорят грузинские ученые. В это время возникает вопрос, а где власть, или где бизнес, «заботящийся» о народе? Ни тот, ни другой не дадут ни копейки на это дело. А вот что касается примитивных телешоу – там финансирование идет рекой, потому что эти телешоу служат деградации грузинского населения.

Ошибочно мнение, что сближением с Ираном Грузия окажется на орбите России. Как отмечалось выше, в отношениях Москвы и Тегерана появилась трещина, их восстановление потребует много времени.

Шаг, сделанный Саакашвили в сторону Ирана, направлен против отношений Москвы и Вашингтона, что хорошо понимают как американцы, так и русские. Но здесь имеем дело с таким моментом – слово не воробей, вылетит, не поймаешь. Саакашвили предложил пригласить президента Ирана в Грузию после того, как не смог встретиться с Обамой. Потом его заставили пожалеть об этом, но было уже поздно. Иран подхватил политическое заявление и сразу объявил об отмене визового режима с Грузией. События развивались быстро, между двумя странами оформилось соглашение о безвизовом режиме, назначен регулярный рейс Тбилиси-Тегеран. Будем надеяться, что активизируются торгово-экономические связи. Иран мощное государство, способное на то, чтобы вкладывать инвестиции в Грузию.

Иран интересен и с точки зрения туризма. Страна с многовековой историей и культурой привлекает многочисленных западных туристов. Иран это не только чадра, а страна с развитой системой образования и науки. Здесь развито тяжелое машиностроение и промышленность. Активизация Ирана на Кавказе равносильно появлению нового политического игрока, что вызовет конкуренцию среди уже существующих игроков. Старые акторы будут вынуждены внести коррективы в отношениях с Грузией. В случае разумной политической игры Грузии можно безопасно проплыть между Сциллой и Харибдой возможных рисков.

Гамлет Чипашвили