Значение ареста Мерабишвили

Предварительное заключение в качестве меры пресечения для Мерабишвили, если это решение Апелляционный суд оставит в силе (что ожидаемо), может стать важнейшим моментом в смысле дальнейшего развития политических событий в стране.

До сих пор из числа крупных "рыб", ну если хотите, "крыс" Нацдвижения был посажен лишь Бачо Ахалая. Большая часть криминальных "нацов" осталась вне стен тюрьмы взамен на залог. Излишне демократическая и обусловленная так называемой коабитацией политика новой власти вызвала среди довольно большой части общества недовольство и даже ослабление доверия. Но, в конце концов, рядом Ахалая посадили и Вано Мерабишвили. В отличие от бывшего министра Ахалая, бывший министр и премьер-министр Мерабишвили значительно более важная фигура в рядах "Нацдвижения". Ахалая был энергичный, беспощадный, но все же простой исполнитель, а Мерабишвили имел претензию на роль идеолога. Из множества фактов, подтверждающих это, чего стоит хотя бы один, когда Мерабишвили пытался заказать российским военнослужащим взрыв памятника Сталину в г. Гори – цинично, с целью полного уничтожения имиджа России в Грузии. Его влияние и авторитет в "Нацдвижении" был несравнимо большим, нежели клана Ахалая. Мерабишвили знали лучше и за границей и с ним поддерживали связи – опять-таки в отличие от Ахалая. Именно поэтому стал Мерабишвили премьер-министром, кресло министра внутренних дел стал ему тесен. Такая "рокировка" оказалась ошибкой режима саакашвили – Мерабишвили куда эффективнее руководил МВД, нежели справлялся с хозяйственными и партийными вопросами.

 Хотя не только из-за прошлой карьеры является Мерабишвили значительно более важным, чем Ахалая. Во-первых, Мерабишвили занял позиции партийного лидера после окончательно дискредитировавшего себя Саакашвили. Но более важным, чем это, является то, что МВД пока все еще не до конца зачищен от кадров, обожающих Мерабишвили. В этом смысле он был куда более опасен для нынешней власти, нежели как партийный лидер.

 Несмотря на сказанное, и это обстоятельство не является главным. Главное то, что отказ от ареста Мерабишвили наносил вред авторитету новой власти, его подчеркнуто спокойные и наглые публичные выступления усиливали подозрение, что правительство Иванишвили было в сговоре с ним и гарантировало ему свободу. Именно данный фактор вредил имиджу и политическим позициям новой власти. Тут речь не только о восстановлении справедливости, чего требуют родственники убиенных режимом людей, бывшие политзаключенные и бизнесмены, у которых отобрали имущество и капиталы, а о более глубинном моменте – о доверительности и благонадежности нового правительства в глазах народа.

 Если уголовное дело против Мерабишвили будет доведено до конца, тогда можно говорить о том, что правительство Иванишвили успешно прошел тест на преданность грузинскому народу. Тут не стоит вдаваться в ненужную юридическую казуистику о презумпции невиновности, независимости суда и т.д. (то есть, о том, что было растоптано режимом саакашвили при поддержке Запада). Мерабишвили, наверное, не была предъявлена и десятая часть тех преступлений, которые он реально совершил. В этом случае, как говорится, всё ясно как Божий день и все всё прекрасно понимают.

 В любом случае арест Мерабишвили последовал в удачный момент – после принятия нового Закона об общих судах, предусматривающего новый порядок формирования Совета юстиции, а это является началом освобождения судебной системы от засилья режима саакашвили, и, что не стоит забывать, после того, как произошел раскол в "Нацдвижении" между сторонниками арестованного Ахалая и разгуливающего до последнего момента на свободe Мерабишвили.

Гулбаат Рцхиладзе