Тбилисский открытый университет

Политика Китая в Совете Безопасности ООН и проблема глобального мира

Исследователь: кандидат политических наук Гулбаат Рцхиладзе

Содержание:

Об исследовании

    § 1. Цель исследования и актуальность

    § 2. Методология исследования

    § 3. Ожидаемые результаты исследования и возможность их использования на практике

Введение: интересы «великих государств» и международная система

Глава 1: Внешняя политика Китая между эгоцентрическим «реализмом» и ориентированным на всеобщее благополучие «идеализмом»

Глава 2: Внешнеполитическая самоидентификация Китая

Глава 3: Рационализм во внешней политике

Глава 4: Китай в ООН

     § 1. Иранский вопрос

     § 2. Северокорейский вопрос

     § 3. Сирия

     § 4. Обсуждение Крымского вопроса (2014) в ООН на фоне китайско-российских отношений

Заключения

Используемые источники и литература

Резюме

Об исследовании

    § 1. Цель исследования и его актуальность

Осложнившаяся за последние годы мировая ситуация с точки зрения безопасности на фоне острого противостояния между США и его союзниками, с одной стороны, и с Россией, с другой, не дает повода для оптимизма. Однако, существует третий, достаточно могущественный политический центр в виде Китайской Народной Республики, который стремительно развивается во всех направлениях на этом фоне противостояния между обозначенными двумя лагерями и в глобальном масштабе его политический вес еще больше наращивается.

Китай, со своим выверенным внешнеполитическим курсом, который одновременно ориентирован на безусловное соблюдение и защиту национальных интересов, может быть рассмотрен значимым балансирующим фактором в условиях конфронтации России и Запада. Одним из важнейших показателей глобальных политических приоритетов Китая является отношение этого государства к различным серьезным проблемам в мире, что выражается его голосованием по той или иной резолюции в Совете Безопасности ООН.

Исходя из этого, тема исследования весьма актуальная в контексте мировой безопасности и проблематики мира, поскольку Китай, который не принимает ни одну из сторон и рассматривает глобальные вопросы с независимых позиций, имеет возможность удерживания определенного баланса с точки зрения защиты мира во всем мире. Это касается как собственных инициатив китайских властей, так и подходов к другим инициативам.

Цель исследования заключается в описание и аналитическую оценку вклада Китая в принятых или отклоненных резолюциях Совета Безопасности ООН за последнее десятилетие. Речь идет о резолюциях, касающихся вопросов глобальной и региональной безопасности и мира (например, ядерная программа Северной Корей, война в Сирии и др.). В исследовании даются оценки того, как и насколько политика Китайской Народной Республики, с акцентом на Совет Безопасности ООН, влияет или нет на поддержание глобального мира, является ли Китай балансирующим фактором в противостоянии между Западом и Россией, или, сможет ли он сыграть такую роль.

В исследовании, обработке базы данных и получении и изучении отдельных документов участвовали также и студенты, что является шагом вперед в получение профессиональных навыков и повышения уровня знаний для студентов международников.

В Грузии пока еще так не ставился вопрос и не исследовалась китайская внешняя политика через голосование в Совете безопасности ООН в контексте мира во всем мире.

§ 2. Методология исследования

Поставленный вопрос обсуждается эмпирически-аналитическим методом, который в данном случае предусматривает адаптированный к актору институционалистский подход.¹ Это апробированная методология, которая почти в точности соответствует требованиям выдвинутого нами вопроса для исследования, а именно – национальное государство Китай, имеющее собственную политику, рассматривается как рационально действующий субъект, актор международной системы, который использует международную институцию, Совет Безопасности ООН, для реализации собственных рациональных политических целей и максимального увеличения политических дивидендов. При этом актор, как субъект международной системы, учитывает установленные в рамках институции соглашения и обычаи.

С другой стороны, с целью интерпретации тех или иных политических решений интересен также конструктивистский методологический подход, что позволит по возможности увидеть «глазами» Китая проблемы мирового масштаба, описать и предусмотреть специфику, присущую этому, отличную от остального мира, народу совершенно иной истории и менталитета.

В рамках данного исследования намеренно не рассматривается проект «Один пояс - один путь» и не обсуждаются грузинско-китайские отношения, так как эти конкретные вопросы проанализированы в других исследованиях Тбилисского открытого университета.

§ 3. Ожидаемые результаты исследования и возможность их использования на практике

Результаты, полученные на основе анализа, могут быть приняты во внимание для правильного прогнозирования решений, имеющих отношение к некоторым вопросам внешней политики Китая, особенно в отношении вопросов, поднятых в Совете Безопасности ООН (в проектах резолюций).

По результатам исследования будет определена тенденция развития внешнеполитических приоритетов Китая и их соответствие как собственным интересам, так и возможностям укрепления мира во всем мире. существует тенденция рассматривать внешнеполитические приоритеты для Китая и то, как эти приоритеты совместимы с интересами своих собственных глаз и возможностью мира в мире.

Можно будет сделать определенные прогнозы и выводы в отношении региона Кавказа (в этой связи, с практического точки зрения для Грузии особенный интерес может составить политика развития Китая в разных регионах мира, что достаточно подробно проанализировано в данном исследовании).

Данное исследование станет одним из начальных этапов и толчком для будущих исследований. Кроме того, оно содержит богатую и актуальную информацию и будет полезно для студентов специальности «Международные отношения».

* * *

Введение: интересы «больших государств» и международная система

Любое государство, как субъект международной системы, имеет долгосрочные, по сути, постоянные интересы и цели. Базисный интерес каждого суверенного государства – сохранение суверенитета и обеспечение безопасности, в то время как сильные политически, экономически и с военной точки зрения государства стремятся наращивать свое влияние на окружающий их мир, как в военно-политическом и финансово-экономическом, также в культурно-идеологическом плане. Внешняя политика государств основана на принципе максимализации выгод материального и нематериального характера. Таково видение «реалистической школы» в дисциплине международных отношений политических наук, которое в настоящем является эмпирически доказанным и актуальным. в настоящем в современной истории. Определение внешней политики государств, мотивируемое максимализацией выгоды, принято считать выражением рационального подхода,² что почти идентично индивидуальны эгоистическим стремлениям и на межгосударственном уровне называется «национальным эгоизмом».³

С другой стороны, особенно в современной международной системе, когда существует международное право и международные организации, неприемлема реализация интересов того или иного государства за счет других государств. Главная идейная основа создания Организации Объединенных Наций (ООН) заключалась в минимизации агрессии и войн в мире, и так по сей день.⁴ Суверенные государства добровольно решают о делегировании полномочий по принятию решений ООН и другим международным организациям (международным судам, в том числе), однако, в конечном счете, они сами принимают суверенное решение, как им действовать на практике. Вполне естественно, что разные государства имеют разные возможности и средства действовать в обход требований международного права и духа Устава ООН, если эти требования и дух в конкретных случаях препятствуют реализации их интересов и максимализации выгоды. В этой связи больше правовыми рычагами, чем другие, обладают постоянные члены Совета Безопасности ООН, среди которых, наряду с США, Россией, Великобританией и Францией присутствует Китайская Народная Республика.

Противоречие между государственными интересами, с одной стороны, и принципом равноправия, а также международным правом, с другой, являются обычным явлением в международных отношениях. Это системная проблема, которая существует и будет существовать всегда. «Реалполитика» в современных условиях подразумевает как раз реализацию эгоцентрических интересов в обход Международного права и других ограничивающих факторов, а в некоторых случаях необходимости – даже с применением военной силы. При этом, все может происходить на фоне риторики по защите принципов Международного права, так как теоретически ни одно государство не ставит под сомнение принципы равенства и справедливости в межгосударственных отношениях, каждая из них осуждает агрессию и войну, а главным приоритетом публично признает всеобщий мир.

Большие государства, осуществляющие экспансивную международную политику и имеющие на то соответствующие рычаги, разделяют ответственность за мировой порядок. Хотя, «мировой порядок» не отменяет данность, что международная система по-прежнему является «анархической вселенной государств», все таки отношения между государствами в этой системе выстроены по определенной иерархии.⁵Государства имеют разные природные, военно-политические, экономические, демографические, культурные, идеологические и т.д. условия и показатели. Потенциал государства и его комплексная ресурсная база определяет уровень его могущества и возможность и пределы его влияния на другие государства, либо на всю международную систему.⁶ Очевидно, что более «тяжеловесные» государства, имеющие большее могущество и влияние, осуществляют наступательную, экспансионистскую и частично агрессивную внешнюю политику,⁷ стремясь еще больше расширять сферы влияния и максимилизировать политические и экономические выгоды. Такие государства, как правило, образуют и (или) возглавляют межгосударственные союзы, альянсы и ситуационные коалиции (ad hoc). Чем мощнее государство-лидер, тем масштабнее его интересы в собственном географическом ареале и в других частях планеты. Такие государства условно называются «большими государствами» или «великими державами» (без претензии на научность терминологии), а государства, которые вынуждены проводить менее активную внешнюю политику, ориентированную, по сути, на выживание и подвержены влиянию великих государств, относятся к категории «малых» государств.⁸

Глава 1: Внешняя политика Китая между эгоцентристским «реализмом» и

ориентированным на всеобщее благополучие «идеализмом»

Китайская Народная Республика, исходя из ее географически-демографического масштаба, научно-экономическо-культурного уровня развития и возможностей, естественно относится к категории «больших» государств, которая ведет наступательную внешнюю политику, направленную на рост влияния максимализации выгоды. Однако, несмотря на это, и, в особенности, на беспрецедентный уровень производства продукции и услуг, в 2013 году китайское правительство отказывается от статуса мировой торговой силы №1 и заявляет, что она пока еще относится к числу развивающихся стран. Это и есть одна из главнейших специфических особенностей Китая – государство с самым большим населением в мире, со второй экономикой в мире, с ядерным оружием и правом вето в Совете Безопасности ООН – не входит в неформальный узкий круг сверхдержав, в т.н. «Великую семерку» и считает себя развивающейся страной. Это позволяет китайским властям избегать дополнительных обязательств в развитии мировой экономики и не идти на компромиссы при заключении торговых соглашений. Но парадокс налицо, если учесть проводимую Народной Республикой активную глобальную политику и затраты, понесенные ею в ​​пользу развивающегося мира.

Даже только по этому внешняя политика Китая весьма специфична. С аналитической точки зрения необходимо выделить общие характерные признаки и свойства внешней политики Китая и ее основные направления.

«Реалистическая теория» рассматривает международную политику, как «политику силы» (power politics), которая в немецкой традиции называется «реальной политикой» (Realрolitik).⁹ Людвиг фон Рохау осмысливал «Реалполитику» не столько как научно-исторический термин, а больше как единственно правильной руководящей концепцией внешней политики, исходящей из объективно существующей реальности.¹⁰ Само название термина «реалполитика» уже претендует на оптимальное восприятие реальности, но в любом случае «реалполитика» всего лишь интерпретирует существующую эмпирию и в этом отношении она не может претендовать на эксклюзивность истинного понимания

реальности.¹¹ В этом исследовании рассмотрено и то, как Китайская Народная Республика интерпретирует свои интересы и идентифицирует себя на международной арене.

Международная система, как «Pеалполитика», по сути идентична «Игре с нулевой суммой» (zero-sum game): не только ученый-«реалист», но и практик (политик) основываются на представлении мира, где все государства находятся в постоянной конкуренции друг к другу,¹² и «то, что отдельно взятое государство получает в виде ресурсов, территорий, влияния и власти, всегда происходит за счет других, и, так как в международной системе сумма этих элементов ограничена, возможно только их перераспределение, а не наращивание благодаря роста экономического продукта, как это принято в идеалистическом представлении».¹³ Таким образом, государства не должны надеяться на внешнюю помощь и их функционирование полностью зависит от принципа самообеспечения. Они ориентированы на наращивание собственного суверенитета, собственной безопасности и собственной власти, что, как отмечалось выше, означает эгоцентрический подход. С точки зрения Томаса Гоббса, государство есть не что иное, как «форма коллективного эгоизма»,¹⁴ приверженцы которого принимают политические решения «исходя из общего правила, согласно которому каждое государство мотивировано собственной выгодой и превосходством собственного эгоизма и беспощадно игнорирует любое другое мнение».¹⁵

Эгоцентрический подход противостоит условному «идеалистическому» полюсу, который вовсе не рассматривает систему государств, как «игру с нулевой суммой» и полагает, что подход сталкивается с традиционным «идеалистическим» полюсом, который не воспринимает государственную систему как «игру с нулевой игрой» и полагает, что реальность такова, что интерес и преимущества своей стороны на самом деле не противоречат интересам другой стороны и эти противоречия носят надуманный характер, либо являются результатом неверных интерпретаций. Для «идеализма» принципиально возможно, что состояние международной анархии может быть одолено человеческим разумом,¹⁶ а благоденствие для всех в достатке, т.е. подлежит перераспределению. «Идеализм» не является однородным, он может быть утопическим и оторванным от реальности, но здесь мы говорим о рациональном «идеализме», теоретически обоснованной системе мышления и ценностей, которая исходит от таких мыслителей, как Эразм Роттердамский и Иммануил Кант. Ответвление современной «идеалистической» теории, «теория взаимозависимости» (interdependence theory) предполагает, что «благосостояние каждой нации зависит от экономических контактов, т.е. исходит из факта взаимосвязи рынков и финансового сектора и это зависит от покупательной способности граждан других стран, которые, в свою очередь, также заинтересованы в том, чтобы граждане других стран покупали их продукцию. Поэтому традиционные военные завоевания не могут быть частью реальных интересов государства».¹⁷

Институционализация международных отношений в XX веке, которая продолжается и по сей день, привела к «идеалистическому» облику современной международной политики, по крайней мере - внешне. Выше отмечалось о роли ООН, о признании всеобщего принципа неприемлемости войн и агрессии и функционировании многих международных институтов, которые на передний план против силовой (реал)политики ставят (международное) право. Однако, исходя из того, что ни ООН и ни одна международная организация не может выполнить функцию легитимного принуждения по отношению государств, по крайней мере, без воли группы больших государств (например, постоянных членов Совета Безопасности), остается достаточно широкое пространство для того, чтобы обойти международное право и осуществить эгоцентрические цели одних государств за счет других, в соответствии духа «реалполитики». Признать такое не очень выгодно государствам. Каждое из них пытается представить себя, как преданного блюстителя положений международного права и общепринятых норм, доказать полную легитимность осуществления собственных интересов и в случае разногласия обвинить другую сторону. Институционализация лишь частично заменила международную анархическую систему международным порядком. Субъекты международной системы - государства по-прежнему действуют прикрытыми мотивами и часто инструментализируют идеалистические ценности.

Следовательно, основное внимание в этом исследовании будет уделено тому, как Китайская Народная Республика реализует свои интересы, избегая международное право, инструментализируя международно признанными нормами и ценностями, лишь формально признавая их. Надо оценить, в какой степени существует конфликт между внешними интересами Китая, с одной стороны, и международными нормами и правом, с другой.

Еще один момент, на который следует обратить внимание, это влияние основных внутренних факторов на формирование внешней политики и внешних приоритетов. Эти факторы следующие:   Другим моментом, на который следует обратить внимание, является влияние основных внутренних факторов на формирование внешней политики и иностранных приоритетов. Этими факторами являются:

• Требования экономики;

• Требования демографического и социального развития;

• Интересы различных правительственных, финансовых сегментов, групп интересов;

• Культурно-ментальные и идеологические факторы;

• Особенности лиц, принимающих решения (политическая элита).

Основной материальной ценностью современной «идеалистической» международной системы является мир между равноправными государствами.¹⁸ Китай, не в ущерб собственным государственным интересам, поддерживает всеобщий мир и основной элемент в деле укрепления мира - поддержку развивающихся стран. Дело в том, что мир в современной обстановке - это не просто положение, а больше процесс. Состояние мира может быть истолковано в негативном смысле, как отсутствие войны. Такой мир был, например, во время «холодной войны», когда удалось предотвратить военную конфронтацию между двумя супердержавами - США и СССР, в результате мер, направленных на установление контроля над вооружением и укрепления доверия. Позитивное же понимание мира означает исключение использования структурной и культурной силы. Такое положение позитивного мира превращается в процесс, поскольку его осуществление возможно путем экономического и социального развития, при соблюдении принципов справедливости и свободы.. Что касается социально-экономического развития, то многие страны мира пользуются такой помощью, поскольку крупные государства ведут политику развития глобально, на двустороннем и международном уровне. В их числе Китайская Народная Республика, которая ведет собственную политику развития. двустороннюю и международную политику развития в глобальном масштабе.

Африка

Практически ежегодно Китай тратит несколько миллиардов долларов на развитие стран африканского континента. Китайско-африканский форум сотрудничества (FOCAC) раз в три года собирается на высоком уровне. Прошло уже 18 лет со времени первого такого форума. В результате обсуждений в рамках форума, Китай выделил 5 миллиардов долларов в 2006 году, 10 миллиардов в 2009 году и 20 миллиардов в 2012 году. Эта сумма в 2015 году увеличилась еще на 10 миллиардов.¹⁹ На последнем форуме обсуждались такие вопросы, как безопасность, сельское хозяйство, экология.

В западных СМИ нередко высказывается мнение, что такая активация Китая на африканском континенте вызвана интересами Китая к африканским месторождениям и ресурсам. Растущий спрос Китая на энергоресурсы (см. ниже) действительно существует, но нельзя так упрощенно представить положение дел. Например, международное исследование, проведенное в 2014 году, показало, что нет доказательств того, что распространение китайской помощи в Африке связано со странами, в которых добываются интересующиеся Китаю полезные ископаемые.²⁰ Более того, профессора Гейдельбергского университета Аксель Дрейер и Андреа Фукс отмечают, что Китай не вмешивается во внутренние дела страны-объекта, которой оказывает помощь, и это является главным принципом государственной политики Китая.²¹ Однако ученые пока не могут однозначно оценить, насколько в целом эффективна помощь, оказанная Китаем отдельным африканским странам, тем более в условиях, когда существенная часть помощи поступает в те регионы стран, откуда родом лидеры этих стран. Хотя, известный экономист Джеффри Сакс считает, что помощь Китая более эффективная для Африки, чем помощь из Европы. По его мнению, важнее развитие инфраструктуры и китайские власти как раз и на это делают акцент: «Инфраструктура способствует генерированию смежных бизнесов и таким путем создает рабочие места. Китайская стратегия развития намного успешна, чем европейская – сначала надо построить дороги и электростанций, после чего следует остальная часть экономики».²²

Латинская Америка

В опубликованной в 2008 году «Белой книге», которая посвящена отношениям Китая со странами Латинской Америки (в т.ч. Карибского бассейна), китайские власти призывают все страны континента к укреплению отношений с Китайской Народной Республикой на всех уровнях и сотрудничеству в решении международных проблем. Практически все они уже установили дипломатические отношения с Китайской Народной Республикой и в то же время расторгли отношения с Тайванем (последней была Коста-Рика в ​​2007 году). В отличие от Африки, деятельность Китая в Южной Америке в меньшей степени связана с оказанием помощи, связанной с политикой развития, однако, как и в Африке, внимание сфокусировано на развитие инфраструктуры и добыче энергоносителей.²³ Начиная с 2005 года, в течение пяти лет, внешняя торговля Китая выросла в Латинской Америке в два раза по сравнению с ее общей внешней торговлей. Отсюда 26,1% составлял экспорт, а 22,8% - импорт. По объемам торговли Китай сравнялся с Евросоюзом (и очень быстро его обошел), однако его инвестиций выглядят достаточно скромно (24 миллиарда долларов в 2003-2009 годах, сначала в Бразилии и Перу) и ни в одной стране региона к 2010 году не превысила 1%.²⁴ Но этот показатель несколько раз увеличился в 2010-е годы. Президент Китая Си Цзиньпин перед Союзом стран Латинской Америки и Карибского бассейна (Celac) объявил о решении Народной Республики в 2014 году инвестировать в регион 250 миллиардов долларов.²⁵ Народная Республика также часто предоставляет кредиты странам региона и в обмен на нефть и нефтепродукты. Интересно, что в отличие от международных финансовых институтов и некоторых западных стран, Китай пользуется положительной репутацией в регионе, как сила, проводящая неоколониальную политику. Так, например, президент Аргентины Кристина Фернандес де Кирхнер заявила в парламенте 1 марта 2015 года: «Старые кредиторы Аргентины, например, МВФ, вынуждали нас сокращать социальные расходы. Китай не последовал этой колониальной стратегии, а предложил нам равноправное партнерство».²⁶

Следует также отметить, что около 5000 студентов из Латинской Америки и из региона Карибского моря учатся в Китае за счет китайских государственных стипендий.²⁷ И в этом отношении Китай сложился, как высокоразвитое государство, которое осуществляет соответствующую политику в пользу развивающегося мира, что, как и следует из выше рассмотренных вопросов (на примере африканского континента, в том числе), способствует укреплению мира в глобальном масштабе.

Интересен также и идеологический фактор. Правительства латиноамериканских стран с левой ориентацией с еще большим энтузиазмом относятся к отношениям с коммунистическим Китаем. Во внешней политике Китай не акцентирует идеологическое единство, но он не игнорирует этот фактор. После президентства Уго Чавеса, который занял этот пост в 2000 году, объем торговли Венесуэлы с Китаем увеличился с 300 миллионов долларов до 19 миллиардов долларов в 2013 году; между двумя странами подписано около 300 соглашений, связанных с примерно 700 стратегическими проектами.²⁸ Традиционно тесные контакты налажены между Пекином и Гаваной. В 2011 году Си Цзиньпин упомянул эти два государства, как «хорошие друзья, товарищи, братья». И в этом случае фактор идеологической близости способствует наличию большего доверия и, опять же, укреплению мира.

Глава 2: Внешнеполитическая самоидентификация Китая

Китай, который, как уже было сказано, считает себя развивающейся страной, из этой ситуации находит также экономические выгоды – по состоянию на 2013 год, по данным правительства Германии, Китай является одним из основных принимающих государств в рамках сотрудничества по публичному развитию (ODA), однако для Пекина более важно, что он, под статусом развивающейся страны, обладает привилегиями в вопросах защиты глобального климата.²⁹ В то же время объем помощи Китая странам третьего мира превосходит выданным Мировым банком соответствующим суммам. Китай является не только ведущей торговой силой, но и важнейшим промышленным местом на Земле.³⁰ Доля Китая в глобальном экономическом росте составляет более 1/3 - почти в два раза больше, чем доля всех развитых стран.³¹

С его экономическими возможностями (не говоря о военно-политических) Китай не теряет прагматизм из-за абстрактного престижа и нарочно не отказывается от статуса развивающейся страны. Китай никогда не пытался войти в «Великую семерку», как это сделала Россия в период, когда она была не столь сильной как с экономической, так и с военно-политической точки зрения. По определенным критериям это можно связать и с китайской ментальностью, которая отличается как от русского, так и американского, с присущим им чувства первенства и миссионерской риторикой. Идея об американской исключительности и «распространении свободы и демократии» в мире³² не прекратилась и сегодня, во время президентства Дональда Трампа, когда объявлен американский политический принцип: «Америка в первую очередь». У Китая другие приоритеты. Он не только намеренно отказывается от статуса сильнейшего государства мира, но и воздерживается от идеологической экспансии и навязывания окружающему миру собственных ценностей.

Китайская умеренность и прагматизм отражаются на его отношение к тем международным (региональным) объединениям, в которых не только участвует, но и сам же и доминирует. Для примера приведем Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС): если Россия рассматривает ее, как антизападную платформу в постсоветском пространстве, и не только, для укрепления собственных позиций, то Китай рассматривает ее, как инструмент интеграции в рамках пекинского проекта «Один пояс - один путь».³³ Кроме того, Китай не собирается противостоять России из-за ее позиции.³⁴ Иными словами, Китай менее заинтересован в символическом престиже и не стремится к самоутверждению путем реализации собственных амбиций. И этот фактор, несомненно, имеет важное значение с точки зрения укрепления мира во всем мире.

Вышесказанное вовсе не означает, что национальный престиж и его восприятие остальным миром неинтересны для Китая. Дело в том, что Китай понимает свой престиж несколько по иному и прагматично следит за ним. Народная Республика заявила, что целью является стать мировой ведущей торговой силой путем реформ и структурного совершенствования к 2035 году,³⁵ а достичь пика экономического развития Китай планирует на 2050 год.³⁶

Осуществление данных целей, формирование в гигантскую «торговую нацию», Китай планирует абсолютно мирным путем, с использованием процесса глобализации. Исторически, все «торговые нации» вели между собой беспощадные войны и занимались колониальными захватами. Но в сегодняшней реальности, учитывая китайские подходы, такая угроза менее вероятна. Процесс глобализации, инициированный Западом, не хуже других использовал и Китай. В Европе Китай признан абсолютным победителем глобализации, так как ему удалось сохранить массовую экономическую поддержку и защитить внутренний рынок от внешнего воздействия.³⁷

Наряду с отказом от навязывания окружающему миру собственного менталитета и идеологии, важно, что Китай сам ищет пути расширения международного экономического и технологического сотрудничества, исходя из собственных потребностей и интересов,³⁸ что, в свою очередь, усиливает интересы Китая, способствовать развитию мирной среды между народами мира. Кроме всего, Народная Республика старается упаковать свою внешнюю стратегию приемлемой для всех и нераздражающей риторикой. После критики глобальной политики Китая в ноябрьском докладе 2006 года очередной комиссии Конгресса США (в связи с тем, что Китай, по мнению конгрессменов, не желает разделить ответственность в деле международного мира и стабильности), в материалах 27-го съезда Коммунистической партии Китая (октябрь 2007 года) идея «мирного возвышения» была заменена формулировкой «мирного развития» Китая, т.е. в некотором смысле высокомерная формулировка (слово «возвышение») была заменена на нейтральную. Здесь же были провозглашены пять принципов мирного сосуществования. Однако, это вовсе не означает отступление Китая даже на дипломатическом уровне. Тогдашний Президент, Ху Цзиньтао в своем докладе четко обозначил, что не удастся снизить роль Китая в глобальных вопросах: «Cегодня социалистический Китай стоит во весь свой гигантский рост на Востоке нашей планеты».³⁹

Такой подход Китая можно рассматривать как мирное, неконфронтационное осуществление своих собственных мирных интересов, с полным сохранением престижа и морального авторитета. Можно сказать, что это и есть осуществление «реалполитики» оптимальными методами. При этом, мощный Китай позволяет себе проявить «идеалистические» аспекты в своей внешней политике.

Глава 3: Рационализм во внешней политике

Внешняя политика Китая отличается тщательным рациональным подходом, используя адекватные методы для достижения целей и подчинением внешней политики внутренним требованиям. Этими требованиями являются развитие, экономический рост, сохранение политической стабильности, национальное единение с Тайванем.⁴⁰ На этом пути интересы Китая приходят в противоречие с интересами США, что и было отражено в принятых за последнее время в Вашингтоне конкретные решения, а именно – Президент США Трамп подписал документ, ограничивающий ряд китайских товаров таможенными пошлинами. Эти ограничения составляют около 10 процентов американского импорта из Китая с денежным эквивалентом примерно в 60 миллиардов долларов.⁴¹ Ответ Китая умеренный и также носит экономический характер.⁴² Противоречия очевидны также в стратегических военно-политических вопросах, включая ту же проблему Тайваня и, в целом, экспансию Китая в Южно-Китайском море, вдали от сухопутной границы Китая, на богатых нефтью акватории.⁴³ «Прагматичный национализм» Китая⁴⁴ традиционно легко идет на уступки по второстепенным вопросам и параллельно с ним проявляет бескомпромиссность в приоритетных для себя сферах.⁴⁵ Китайское правительство прекрасно понимает, что США не уйдут из азиатской части (Южная Корея, Япония, Филиппины и т.д.) Тихого океана, поэтому он и не препятствует военному присутствию в регионе, как таковому, однако, как отмечалось выше, свои непосредственные интересы Китай не уступит США и для этого не откажется и от демонстрации военной силы.

Осмысление безопасности, как механизма обладания максимального контроля над энергоносителями и другими природными ресурсами, характерное явление для Китая (как и для других «великих держав»). В современном мире мы говорим об «экономизации» политики безопасности,⁴⁶ в то время, когда на первом плане стоит повышение уровня жизни. Однако, такая экономизация и конкуренция по ресурсам и приводят к милитаризации политики государств.⁴⁷ Стоит отметить, что Китай уже занимает первое место в мире по импорту нефти (более 67%).⁴⁸ И, несмотря на то, что Китайская Народная Республика на своей территории добывает больше нефти, чем любая азиатская страна, ее зависимость от импорта все же огромная; на территории Китая обнаружена нефть в количестве 33 миллиарда 250 миллионов тонн, что составляет 1,5% от мировых резервов, а его имеющиеся стратегический запас хватит ему только на 34 дня.⁴⁹ Это обстоятельство еще больше подталкивает китайское государство к ведению активной внешней политики,⁵⁰ но при правильном соблюдении баланса между военным компонентом и необходимостью глобального мира. Отношение Китая к международной политике соответствует духу учения Дэн Сяопина: «утаивание собственных возможностей, ожидание удобного момента, использование собственного преимущества, нахождение выгоды в текущем положении».⁵¹

В российском направлении Китай достиг выгодного для себя положения. В первую очередь, за 2004-2005 годы мирным путем были урегулированы спорные пограничные вопросы и несколько островов реки Амур перешли в собственность Китая. Китай развивает торгово-экономические связи с Россией и в этом отношении даже имеет стратегическую инициативу. В частности, в то время, когда Китай является третьим по величине торговым партнером России, Россия всего лишь на седьмом месте для Китая.⁵² Несмотря на единогласие по многим вопросам на мировой арене, политическое сотрудничество между Китаем и Россией далеко отстает от параметров экономического сотрудничества и характеризуется недоверием, особенно из-за активизации обеих сторон в Центральной Азии.⁵³ В то же время Китай сократил численность военного контингента на российской границе и разместил свои баллистические межконтинентальные ракеты в зоне доступа российских комплексов тактического удара,⁵⁴ что означает, что Пекин в стратегическом плане не ожидает возникновения военной ситуации с Россией.

Таким образом, со стороны Пекина вырисовывается умеренный, основанный на приоритеты собственных экономических интересов подход в отношении Вашингтона и Москвы, что демонстрирует рациональность и прагматизм китайской политики. Развитие Китая и усиление его мощи протекает на фоне российско-американского противоборства, что еще раз будет продемонстрировано ниже на примере участия Китая в голосовании в рамках Совета Безопасности ООН.

Глава 4: Китай в ООН

Как известно, Китайская Народная Республика была принята в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН в 1971 году, после удаления из него Тайваня во главе с Чан Кайши, юридически представлявшего Китай в этой организации (см. Резолюцию Генеральной Ассамблей ООН №2758, от 25.10.1971 г.). Пекин вошел в ООН именно по такому условию, что единственный он будет представлять волю китайского народа на мировой арене, вместо тайваньского режима «Гоминдан». Следовательно, принцип непризнания Тайваня является одним из важнейших во внешней политике Китая и, параллельно связан с деятельностью Китая в ООН.

Активность Китайской Народной Республики на ранних этапах членства в ООН, в 1970-х, была невысокой, но сразу же стали ясны внешнеполитические устремления коммунистического Китая. Уже в 1972 году Китай использовал свое право вето и заблокировал членство Бангладеш в ООН из-за стратегического союза с Пакистаном (Бангладеш с 1974-75 гг. обосновался на политической орбите Китая), а в 1981 году он в 16 раз (!) заблокировал избрание Курта Вальдхайма на третий срок на посту Генерального секретаря ООН и таким образом открыл дорогу Пересу де Куэльяру.⁵⁵ Пекин в конце 1990-х годов с помощью ООН отомстил Гватемале и Македонии, так как Гватемала проигнорировала предупреждение Китая, когда пригласила представителя Тайваня а Македония установила дипломатические отношения с Тайванем: 1 октября 1997 года Китай заблокировал решение по отправке военной Миссии ООН в Гватемалу, а из-за вето 25 февраля 1999 года не была продолжена превентивная военная миссия в Македонии.⁵⁶ С другой стороны, Китай всегда подчеркивает, что китайское государство имеет «взвешенное и осторожное» отношение к праву использовать свое право вето в ООН.⁵⁷

Однако, роль Китая в Совете Безопасности ООН заключается не только в праве использования вето и осуществлении его собственных интересов. Существует немало примеров участия Китая в укреплении всеобщего мира и благополучия, что является продолжением политики поддержки в ООН развивающихся стран, о чем говорилось выше. Официальный информационный интернет-центр Народной Республики сообщает,⁵⁸ что «роль ООН в международных вопросах незаменима», и Китай честно выполняет свои финансовые обязательства перед этой организацией. Так, если в 2000 году доля Китая в финансировании Организации Объединенных Наций составляла 0,995% от государств-членов, то в 2006 году этот показатель достиг 2,053%. В этом отношении Китай занимает девятую позицию, как финансирующая ООН страна, а среди развивающихся стран у него первый показатель.⁵⁹

Увеличивается также участие Китайской Народной Республики в миротворческих миссиях ООН. Его миротворческий контингент – двенадцатый среди государств-членов и первый – среди постоянных членов Совета Безопасности. С 1990 по 2008 год Китай направил 12 443 военнослужащих, полицейских и гражданских лиц в 24 миротворческие операции под эгидой ООН.⁶⁰

На этом фоне важно отношение Китая к проектам резолюции в Совете Безопасности ООН. Как мы уже увидели, китайская политика незыблема в деле защиты принципа единого китайского государства, что исключает провозглашение Тайванья, как отдельного субъекта в рамках ООН. На основе вопросов, связанных с Тайванем, Китай активно использовал и, в случае необходимости, по-прежнему будет использовать рычаги вето и все другие средства воздействия на Совете Безопасности и Генеральной Ассамблее. Кроме того, как это было в случае Курта Вальдхайма, Китай также остро может реагировать на важные кадровые вопросы. Однако, в целом, применение вето для Китая не является самоцелью и он не злоупотребляет им.

Организации Объединенных Наций придает решающее значение Китайской Народной Республике в деле сохранения существующей международной системы и защиты интересов развивающихся стран. Нынешний министр иностранных дел Народной Республики Ван И заявил: «Мы твердо защитим существующую международную систему, основой которой является Организация Объединенных Наций, также защитим и будем расширять законные права и интересы развивающихся стран».⁶¹

Ниже мы рассмотрим голосование Китая по проектам резолюций Совета Безопасности ООН за последнее десятилетие, которые касаются происходящих в мире ключевых и одновременно конфронтационных вопросов, когда консенсус между великими державами очевидно затруднен. Необходимы ответить на следующие вопросы:

• Какими принципами руководствуется Пекин в отношении острых геополитических или идеологических вопросов, когда идет голосование за тот или иной проект резолюции?

• Интересы каких других государств совпадают или противоречат его государственным интересам по итогам голосования?

• Насколько можно увидеть тенденцию того, как международная политика и подходы Китая способствуют (или мешают) укреплению стабильности и мира во всем мире?

За последнее десятилетие в мире несколько раз создавалась угроза широкомасштабного нарушения мира с участием великих держав, в том числе и членов Совета Безопасности. На Совете Безопасности ООН были выдвинуты сложнейшие вопросы, которые назревали в 2000-х годах и постепенно обострялись. Вот эти вопросы: 1) Иранская ядерная программа и антииранские санкции; 2) Северокорейская ядерная программа и антикорейские санкции; 3) Вопрос Сирии (с 2011 года по настоящее время); 4) Крымский вопрос (2014 год).

Естественно, что в повестке дня по прежнему остаются «традиционные» спорные темы между великими державами, такие, например, как проблема Палестины, частично Афганистан и Ирак. Однако разногласия в этих вопросах не выходят за определенные рамки и, по сравнению с упомянутыми выше четырьмя вопросами, не способствуют разжиганию конфликта между великими державами. Вот почему, с аналитической точки зрения, более целесообразно оценивать новые вызовы, с которыми сталкивается мир в XXI веке.

§ 1. Иранский вопрос

Вопрос Ирана для ООН стал актуальным в связи с ядерной программой этого государства. Западные страны и Израиль обвиняли Исламскую Республику, что ее ядерная программа не носила мирный характер и тайно способствовала созданию ядерного оружия.

Официальная позиция китайского государства в отношении ядерного оружия нацелена ​​на взвешенное и мирное сосуществование. 24 сентября 2009 года на заседание Совета Безопасности ООН собрались лидеры, главы государств и правительств 14 государств, постоянных членов и непостоянные члены Совета Безопасности. Они непосредственно участвовали в работе заседания, посвященной проблеме нераспространения оружия массового поражения, результатом которого стала принятая на заседании резолюция №1887.⁶² Тогдашний лидер Народной Республики Китая Ху Цзиньтао выразил принципиальную позицию китайского правительства по ядерному оружию, «Китай всегда был сторонником запрещения и полного уничтожения ядерного оружия. Я хочу воспользоваться случаем и торжественно заявить, что Китай по-прежнему остается верным сторонником оборонительной ядерной стратегии. Наша политика всегда исключала применение ядерного оружия в любое время и в любой ситуации, мы однозначно заявили, что не будем использовать ядерное оружие и не будем угрожать его применением ни одному безъядерному государству или безъядерной зоне. угрожают применением ядерного оружия. Китай никоим образом не участвует в гонке ядерного вооружения».⁶³

На этом фоне становится яснее, почему Китай поддержал резолюции 2006-2010 годов, в силу которых была осуществлена попытка заставить Иран отказаться от продолжения ядерной программы. Однако Китаю, в отличие от Запада, удалось сделать это без антииранской риторики. На том же заседании Совета Безопасности, 24 сентября Ху Цзиньтао поддержал «более безопасный мир для всех», где первейшей задачей было бы предотвращение ядерной войны; в то же время он подчеркнул «право каждой страны на производство мирной ядерной энергии». С этой дипломатической формулировкой Китай сохраняет широкий диапазон действия, в том числе, в отношениях с Исламской Республикой Иран.

Резолюции:

№1696 (от 31 июля 2006 г.) – предупреждающая резолюция в отношении Ирана. Принята единогласно.

№1737 (от 22 декабря 2006 г.) – первая резолюция, содержащая санкции, представленные Великобританией и Францией. Из-за замечаний России и Китая работа над ней продолжалась два месяца. Наконец, Совет Безопасности принял единогласно.

№1747 (от 24 марта 2007 г.) - второй пакет санкций; принято единогласно.

№1803 (от 3 марта 2008 г.) - эта резолюция также единогласно была принята, за исключением Индонезии, непостоянного члена Совета Безопасности.

№1835 (от 27 сентября 2008 г.) – единогласно принятая резолюция расширила санкции.

№1929 (от 9 июня 2010 г.) – последняя резолюция, которая, исходя из резолюций предыдущих лет, по прежнему ограничила позиции Ирана на международной арене, в особенности в финансовой сфере. Два государства, непостоянные члены Совета Безопасности – Турция и Бразилия оказали сопротивление и проголосовали против проекта резолюции, а Ливан воздержался. Китай оказался в большинстве и поддержал проект.

Китай имеет такие же тесные связи с Исламской Республикой Иран, как и до того с шахским Ираном, начиная с 1970-х годов. Подтверждением прагматизма этих отношений является визит тогдашнего лидера Коммунистической партии и правительства Народной Республики Хуа Гофэна в Тегеран в 1978 году. Вскоре после этого режим Шаха⁶⁴ в Иране был свергнут и Пекин буквально через несколько дней признал новую революционную власть, и это несмотря на то, что официально атеистический Китай не разделяет религиозных мотивов, а власть аятолл была так же чужда ему, как и режим Шаха. На сегодняшний день Китай и Иран торгуют практически во всех сферах: от энергетики до вооружения, от ядерных технологий до китайских инвестиций в иранскую инфраструктуру, от подсолнечника до хиджабов⁶⁵ ... Для Китая особенно важно сотрудничество в энергетической отрасли с богатым энергоресурсами Ираном. Известно также, что в 1990-е годы произошло углубление китайско-иранского сотрудничества. Несмотря на все эти факторы, Китайская Народная Республика не пошла против воли Совета Безопасности ООН и поддержала санкции против этого государства, сохраняя при этом хорошие отношения с Ираном. В то же время Китай, главный потребитель сырой нефти Ирана, дипломатично намекнул, что выступит против создания и задействования военной коалиции для принуждения Ирана.⁶⁶

§ 2. Северокорейский вопрос

Санкции против Корейской Народно-Демократической Республики также вытекают из ядерной программы этого государства, который носит откровенно военный характер и связан со значительными достижениями в этом направлении.

Разумеется, Совет Безопасности ООН не смог бы принять соответствующие резолюции без воли Китая, но Пекин ни в одном случае не использовал право вето. При этом, исходя из того, что Северная Корея до последнего момента открыто вела военную ядерную программу, и, соответственно, полностью игнорировала международное право. Санкции, наложенные на него, гораздо более серьезны, чем антииранские. По резолюциям Совета Безопасности ООН с Северной Кореей запрещена торговля во многих сферах, которые никак не связаны с военной тематикой. Санкции против Ирана прямо или косвенно связаны с военной сферой, чтобы Иран не смог развивать эту сферу, включая создание ядерного оружия, а в отношении Северной Кореи приняты фактически тотальные санкции, чтобы страна не смогла развиваться не только в военном, но и в любом другом направлении.⁶⁷ Резолюции №№ 1718 (2006 г.), 1874 (2009 г.), 2087 (2013 г.), 2094 (2013 г.), 2270 (2016 г.), 2321 (2016 г.), 2356 (2017 г.), 2371 (2017 г.), 2375 (217 г.) и 2395 (2017 г.) по совокупности вводят такие масштабные ограничения.

Китайская Народная Республика является главнейшим торгово-экономическим партнером идеологически близкой к себе Корейской Народно-Демократической Республики. Но для Китая в отношении с Северной Кореей главным является не экономический, а военно-политический, геостратегический интерес, чтобы сохранить стабильность у собственных границ. Без Северной Кореи Китай ослабнет стратегически, так как США и их традиционные союзники - Япония и Республика Корея (Южная Корея) больше не будут иметь сильного военного соперника в виде Северной Корей и таким образом они станут непосредственно соседствовать с Китаем. Потому и рассматривается некоторыми экспертами идущий на сегодняшний день процесс политики потепления между США и Северной Кореей, как конкуренция между США и Китаем для получения влияния над Пхеньяном,⁶⁸ так как США намерены получить мирным путем то, чего не смогли достичь путем военного давления. А это никак не соответствует стратегическим интересам Китая.

С другой стороны, зависимость Северной Кореи от Китая настолько велика, что Пхеньян будет вынужден считаться с давлением со стороны Пекина. Исходя из государственных интересов Китая, это давление существует в вопросе ядерной программы (то есть Китай реально осуществляет режим санкций, который намного жестче, чем санкции против Ирана), но не является критическим. Китай, вероятно, никогда не перекроет источники дохода Северной Корее, чтобы это государство рухнуло и существующий там коммунистический строй поменялся на правление западного типа. Естественно, что Китай не останется безучастным в случае военных действий, если на Северную Корею нападет американская коалиция, как это было в начале 1950-х. Именно Китай оказался в роли сдерживающего фактора для первоначального жесткого курса Президента США Трампа,⁶⁹ когда Вашингтон демонстрированием военной силы пытался запугать лидера Северной Корей Ким Чен Ына. Соответственно, и в этом случае Китай оказался в амплуа защитника всеобщего мира.

§ 3. Сирия

Гражданская война в Сирии, как продолжение т.н. «Арабской весны», напрямую не связана с интересами Китая из-за географической отдаленности, относительно небольшого масштаба Сирии и незначительных торгово-экономических отношений между этими странами. Сирийская Арабская Республика также не стала для него ареной для удовлетворения политических амбиций, в отличие от России и стран Запада. Тем не менее, Народная Республика продемонстрировала принципиальность в отношении к проектам резолюций по Сирии. Официальный Пекин неоднократно доказывал, что поддерживает невмешательство извне с применением силы и урегулирование конфликта мирным путем. Китай не превращал сирийский вопрос в предмет для торга, напротив, он всячески, и не только на словах выражает свои мирные устремления.

Так, например, посол Китая в Сирии Ци Цяньцзинь в феврале текущего года посетил университетскую клинику Аль-Мусавата в Дамаске и заявил: «Я уверен, что настало время, когда надо приложить все усилия для восстановления и развития Сирии. Я думаю, что Китай сыграет большую роль в этом процессе, он будет оказывать значительную помощь сирийскому народу и властям страны», - сообщило китайское агентство Синьхуа. По данным того же агентства, китайское правительство оказывает материальную поддержку сирийскому сектору здравоохранения, уже профинансировано восстановление больницы Аль-Мусават, где расположен отдел скорой помощи.⁷⁰

Что касается резолюций и вето на проекты вокруг Сирии. При голосовании очевидно почти полное совпадение позиций Китая и России, несмотря на их разные мотивы. Это «почти» означает, что в самые спорные моменты, когда под натиском Запада трудно оправдать действия режима Асада, Китай воздерживается и молча «отфутболивает» право вето России. Именно это произошло после последней, то ли реальной, то ли выдуманной, химической атаки, когда западные страны-лидеры обвинили власти Сирии в применении химического оружия в провинции Восточная Гута. На проект резолюции, инициированный Соединенными Штатами, который предусматривал создание следственной группы с правом оглашения виновных, Россией был наложен вето, а Китай только воздержался⁷¹ (также поступила Китайская Народная Республика год назад, когда возникло подозрение на использование химического оружия в Хан-Шейхуне⁷²). Зато, Китай поддержал два подобных российских проекта, которые были заблокированы другими постоянными членами Совета Безопасности - США и его союзниками.⁷³

Китай безоговорочно осудил карательные ракетные удары по территории Сирии, осуществленные Соединенными Штатами, Францией и Великобританией без резолюции Совета Безопасности ООН. На специальном заседании Совета Безопасности Постоянный представитель Народной Республики Ма Чжаосюй заявил: «Китай неоднократно призывал к мирному разрешению споров, он также всегда выступал против применения силы в международных отношениях. Любые односторонние военные действия, противоречащие принципам и целям Устава ООН, нарушают правила международных отношений, международное право и создают еще большие осложнения».⁷⁴

Идентичность подходов Китая и России отражены в проектах резолюций: от 4 октября 2011 года, от 4 февраля 2012 года, от 19 июля 2012 года, от 22 мая 2014 года и от 5 декабря 2016 года – именно вето этих двух государств было наложено обозначенным проектам, инициированных западными странами (кроме упомянутых выше двух проектов по предполагаемому применению химического оружия, Китай воздержался от вето еще в одном случае – при рассмотрении гуманитарного положения в Алеппо 8 октября 2016 года⁷⁵). Тут же следует отметить, что Китай не проводил никаких специальных консультаций с африканскими странами с целью их привлечения на свою сторону, и не было у него никакой реакции на то, что ряд африканских стран, при голосовании по этим проектам, оказались на стороне Запада, а не Китая. Это тоже своего рода демократический подход, который не связан с финансированием Китаем международных программ развития, и который отличается от действий многих «великих держав», западных, в том числе.

Основным принципом, который характеризует Китай в отношении резолюций по Сирии, является исключение применения силы со стороны Коалиции США. Естественно, Китай также поддерживает полное уничтожение террористического псевдо «исламского государства». И Россия, и Китай считают Башара Асада законным правителем Сирии. Во всех остальных вопросах Китай не создает никаких проблем в отношении резолюциям по Сирии. Подтверждением этому являются те резолюции, которые были приняты Советом Безопасности для осуждения терроризма и нарушений прав человека в Сирии, а также по другим техническим вопросам.⁷⁶ Особо надо отметить резолюцию №2128 от 27 сентября 2013 года,⁷⁷ в силу которой Сирийская Республика безусловно согласилась на полное уничтожение собственного арсенала химических вооружений под международным контролем.

§ 4. Обсуждение Крымского вопроса (2014) в ООН на фоне китайско-российских отношений

Китайская Народная Республика, несмотря на ее масштабы и активную внешнюю политику, не стремится под своим лидерством создавать региональную или глобальную организацию военно-политического типа, по образцу, например, Североатлантического альянса (НАТО), где доминируют США, либо Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), с доминирующей роли России. И тем более он не собирается присоединиться к организациям такого типа. Китай уверенное в своих силах супер-государство, который осуществляет собственные национальные интересы с помощью политики баланса и глобальной поддержкой мира. Вот почему Шанхайская организация сотрудничества, как мы отметили выше, не служит реализации политических амбиций Китая на основе желания самого Китая.

С соседней Россией Китай связан множеством политических, экономических, исторических и культурных факторов. Россия имеет большое значение в деле снабжения китайской экономики энергоресурсами, в особенности – природным газом.⁷⁸ Россия также является важным противовесом для сдерживания американского экспансионизма. Поэтому совершено неудивительно такое частое совпадение позиций Китая и России в Организации Объединенных Наций в отношении различных острых проблем. Так обстоит дело с сирийской проблемой, и также было несколько ранее, при принятии резолюции №1973 от 17 марта 2011 года по Ливии: тогда, когда Россия согласилась на военное вмешательство Запада на стороне мятежников, Китай не стал противостоять Западу и воздержался на голосовании также, как и Россия (из непостоянных членов Совета Безопасности также воздержались Бразилия, Индия и Германия). Китай также проявил объективность (что было в интересах России) по т.н. «Делу Скрипалей», когда на созванном Россией заседании Совета Безопасности постоянный представитель Народной Республики Ма Чжаосюй заявил: «Китай решительно выступает против применения химического оружия со стороны какой-либо страны, организации или отдельного лица. Те, кто использует химическое оружие, должны быть привлечены к ответственности. Китай считает, что все вопросы должны решаться в организации по запрету химического оружия. Необходимо провести всестороннее и независимое расследование...; Китай призывает все заинтересованные государства соблюдать принцип взаимного уважения и равенства».⁷⁹

Этим заявлением представитель Китая несколько затуманил свое отношение к сути данного дела, не занял сторону какой-либо из противостоящих сторон (Великобритания и другие страны Запада обвиняли Россию в отравлении Скрипалей, отца и дочери), в принципе, защитил презумпцию невиновности [России] и сделал логический призыв к объективному расследованию.

Однако, очевидно, что Китай не переступит черту из-за отношений с Россией и не навредит принципам Международного права. Особенно это касается изменениям границ между государствами. Перед проведением Крымского референдума, который состоялся 16 марта 2014 года, и на основании которого Россия официально отторгла этот полуостров от Украины, Соединенные Штаты внесли в Совет Безопасности ООН проект резолюции (S/2014/189), в котором предусматривалось признание незаконности планируемого референдума в Крыму. Инициативу Вашингтона поддержали все 13 членов Совета, за исключением России и Китая.⁸⁰ Россия наложила вето на резолюцию, но Китай воздержался и от его поддержки, и от наложения вето. Иными словами, Пекин занял умеренную позицию, но не разделил позицию по изменению границы в обход международного права.

Интересно, что Китайская Народная Республика выразила такую ​​же позицию и на Генеральной Ассамблее. 27 марта 2014 года 100 стран проголосовали за поддерживающую Украину резолюцию №68/262 за Украину, 58 воздержались, против проголосовали 10. Китай по-прежнему занял нейтральную позицию и воздержался. С другой стороны, это воздержание определено не тем, что Китай усомнился в принципе нерушимости границ, а гиперактивностью Соединенных Штатов в Украинском вопросе. Необходимость защиты принципа территориальной целостности не только в Украине, но и в целом, Китай еще раз подтвердил на 7205-м заседании Совета Безопасности ООН (от 24 мая 2014 года).⁸¹

* * *

Аргументация Китая по поводу его отношения по тем или иным решениям намеренно затуманена и не содержит конкретики. Китай призывает все стороны к конструктивным действиям и переговорам. Тем самим Китай защищает собственные интересы и избегает режим оппонирования с другими государствами, но, в то же самое время способствует сохранению баланса и недопустимости военных действий. Практика применения вето или поддержки проектов резолюций со стороны Китая аргументированы общими фразами, хотя абстракция фразеологии не означает отсутствие аргументов или пренебрежение международным порядком и отказ от принципов. Каждое такое решение реально направлено на защиту мира и международного права. Из действий Китая также ясно, что принцип территориальной целостности государств защищен, что имеет жизненно важное значение для международного порядка, как и для отдельно взятой Грузии.

Заключения

• Китай не играет в «Игру с нулевой суммой» на мировой арене; он активно участвует в деле помощи развивающимся странам;

• Суммируем факторы, перечисленные в главе 1:

а) Несмотря на растущие потребности экономики, демографии и социального развития, Китай не вынужден отказаться от мирной внешней политики. Китай непоколебим, когда дело касается защиты его границ и когда он считает, что его требования справедливы (например, в Южно-Китайском море, на оспариваемых островах и акватории);

б) Отсутствует влияние на внешнюю политику Китая групп по интересам, правительственных или финансовых сегментов, поскольку государственный строй и система этой страны стабильные и построены иерархически. Коллективное управление Коммунистической партией также сводит к минимуму субъективные факторы;

в) Культурно-ментальные и идеологические факторы Китая делают мирную политику более твердой;

г) Китай не собирается создавать военно-политические блоки и участвовать в них; создание китайских военных баз в разные регионы мира в отличие от американской практики пока еще не форсируется. Единственная военная база (и та материально-технического обеспечения) у Китай имеется пока только в Африканском Джибути (с 2017 года).

• Суммируем факторы, перечисленные в главе 4:

а) Китай защищает принципы международного права и исключает применение силы против третьей стороны;

б) Результаты голосования Китая на заседаниях Совета Безопасности по вопросам, которые непосредственно не затрагивают жизненно важные интересы Китая, в значительной степени совпадают с позицией России, но только в том случае, если явно не нарушаются принципы международного права;

в) По теме нераспространения ядерного оружия Китай объективен и справедлив даже в отношении к своим ближайшим военно-политическим и экономическим партнерам, его позиция является принципиальной и в то же самое время предусматривает применение исключительно мирных рычагов воздействия.

• Китай, который в своих глобальных интересах отдает приоритет экономике и торговле, объективно заинтересован в поддержании мира и стабильности в мире и осуществляет соответствующую политику в Организации Объединенных Наций.

Автор и руководитель проекта: Гулбаат Рцхиладзе

Помощники – студенты:

Саломе Бигвава, Саломе Гогиашвили, Тамар Горзамаули

Использованные источники и литература:

Исследование основывается на опубликованные в новейший период источники и литературу – использованы как собственно китайские, так и многочисленные международные – немецкие, российские, американские, британские материалы. Кроме того, в исследовании использованы также аналитические труды белорусских и казахских авторов. Обработаны и использованы источники и литература на русском, английском и немецком языках.

Первоисточником статистической информации указаны официальные структуры Китая вместе с опубликованным богатым архивным материалом на сайте Организации Объединенных Наций. В начале исследования, в его теоретической части, использованы научные политологические монографии, в основном немецких, а также американских авторов. В отношении различных аспектов внешней политики Китая были проанализированы документы ООН, информация и комментарий, полученные посредством информационных агентств и периодической прессы, а также опубликованные в различных научных журналах труды. Каждая информация, источник и аналитический материал отражают новейшее положение по отношению к теме исследования.

Источники и литература полностью указаны в ссылках.

Резюме:

В настоящем исследовании («Политика Китая в Совбезе ООН и проблема глобального мира», автор — канд. полит. наук Гулбаат Рцхиладзе) рассмотрены основные аспекты внешней политики Китая относительно к практике голосования по различным актуальным вопросам в Совете Безопасности ООН. Очерчены стратегические интересы КНР на глобальной и региональной арене, эти интересы противопоставлены требованиям всеобщего мира и стабильности.

Полученные вследствие анализа итоги указывают достаточно ясно, что глобальный мир и стабильность в интересах Китая, так как именно в таких условиях обеспечивается экономический рост КНР, который, в свою очередь, зависит от роста и укрепления экспортной промышленности и свободной торговли. Китай непоколебим в защите своих жизненных интересов, когда дело касается нерушимости своих границ и спорных приграничных территорий, однако китайская власть в международном масштабе непреклонно соблюдает Международное право и общепризнанные нормы. Китаю таким образом удается сохранить баланс между Западом и Россией, чем обеспечивает усиление своего стратегического и экономического потенциала.