Страноведение

Процесс «перезагрузки», который успешно идет между Россией и США, касается прежде всего отношений между этими странами,

Чем обусловлена всеобщая ненависть в мире к США? От так называемых атлантистов, то есть, американофилов,

WELT ONLINE. Меркель и Ху - мощнейшая пара мира. Вместе с главой китайского государства канцлер Германии смогла добиться успеха против Барака Обамы в Сеуле.

2 ноября в США состоялись выборы, которых местные политические наблюдатели ожидали с большим нетерпением.

Павел Быков, Геворг Мирзаян: России сегодня нужны ровные рабочие отношения с НАТО — и не более. Форсированное сближение несет угрозу нашей безопасности, а также риск новых конфликтов с Западом в будущем.

Georgiamonitor. Отношения России и НАТО вдруг стали актуальной темой. Встреча министров иностранных дел России и стран НАТО в Нью-Йорке, некие туманные пока предложения о совместной ПРО, доклады и заявления руководства ИНСОРа о желательном присоединении России к НАТО в будущ ем, приглашение провести встречу Совета Россия—НАТО в рамках саммита альянса в Лиссабоне в середине ноября — вот неполный список сентябрьских новостей, касающихся наших отношений с альянсом. Чего нам ждать от подобной активности?

Российско-американская «перезагрузка» очевидно дает неплохой шанс на то, чтобы вывести наши отношения с Западом на новый, более доверительный уровень. Отношения же России и НАТО неизбежно должны были стать одним из ключевых вопросов в рамках такого стратегического сближения.

Но в то же время оно порождает и целый набор стратегических рисков. Явный дисбаланс стратегических и экономических потенциалов не оставляет Москве права на ошибку. Политика нормализации отношений с альянсом требует большой точности как в выборе тона диалога, так и в оценке балансов реальных и мнимых возможностей и угроз. Недостаточно выверенная позиция, любая поспешность (а равно и промедление) приведут лишь к тому, что через несколько лет выяснится: очередной виток стратегического флирта с Западом не повысил, а понизил безопасность России.

Встреча в Нью-Йорке

Заседание Совета Россия—НАТО на уровне министров иностранных дел стало первым подобным мероприятием с начала российско-грузинской войны 2008 года. И похоже, оно стало и самым содержательным за все время существования совета.

Члены НАТО — по крайней мере на словах — дали принципиальное согласие на создание вместе с Москвой коллективной системы безопасности в Европе. Так, по словам генерального секретаря НАТО Андерса Фог Расмуссена, уже на саммите в Лиссабоне может быть принято решение о создании европейской противоракетной системы. Первоначальная стоимость проекта оценивается в 200 млн евро на десять лет (речь идет прежде всего об интеграции в единую систему уже имеющихся возможностей европейских государств, к тому же значительная часть расходов может пойти по оборонным балансам отдельных стран). К участию в этом проекте может быть привлечена и Россия.

«Более тридцати стран имеют или развивают ракетный потенциал, среди них Иран, который располагает ракетами, способными достичь территории и стран НАТО, и России… Мы можем создать противоракетную систему, которая нас разделяет, создать в Европе новые разделительные линии, — а можем создать систему, которая нас объединяет и сближает. Мы должны предложить России сотрудничество, связав наши системы ПРО с ее возможностями. Если мы решим делать это совместно, то мы, я убежден, сможем создать хороший климат для обеспечения прогресса в других областях, критически важных для европейской безопасности», — заявил генсек НАТО.

По всей видимости, предложение было сделано всерьез — в ином случае трудно объяснить, например, окончательный отказ от контракта по поставкам С-300 в Иран (Москва долго держала ситуацию в подвешенном состоянии, не поставляя зенитно-ракетные комплексы, но и не отказываясь от контракта).

И российские, и европейские СМИ в один голос называют итоги нью-йоркского саммита началом реального сдвига в отношениях между Россией и НАТО. Впрочем, на этом пути есть ряд серьезных препятствий.

Против кого дружим

Начнем с простого. У России и альянса разное понимание целей создания ЕвроПРО. «Мы по-прежнему настаиваем на том, что, прежде чем обсуждать чтобы то ни было содержательное в рамках возможных проектов ЕвроПРО и более серьезных проектов, надо провести серьезный анализ ракетных рисков, — заявил постоянный представитель России в НАТО Дмитрий Рогозин. — Назначать виновных в этом вопросе — значит уйти от обсуждения более серьезных вопросов. Ракеты в южном “подбрюшье” Европы имеет не только Иран, но и другие страны, и если начинать этот анализ, то следует проанализировать всех тех, кто обладает такого рода технологиями».

При всей логичности такой постановки вопроса добиться проведения в НАТО реальной стратегической дискуссии (а иная Москву не устроит) будет очень непросто, поскольку американцы под такой дискуссией обычно понимают обсуждение тех или иных нюансов своей генеральной линии. Открытое обсуждение с участием России ракетных угроз для Европы будет означать ревизию списка друзей и врагов. Против кого дружим — в определении ответа на этот вопрос Россия получает право голоса. А значит, и новую степень влияния на ключевых региональных партнеров США (Пакистан, Саудовская Аравия, Израиль). Пойдут ли на это американцы?

Без подобного обсуждения российское участие в ЕвроПРО будет факультативным — до первого серьезного кризиса, в котором различия в стратегических оценках не перейдут в разные политические решения. Все это понимают, так что российская часть системы изначально будет «приставным стульчиком» к натовской. Наше участие легализует систему, но не даст нам настоящих гарантий безопасности и влияния (примерно так, как это случилось в итоге с нашим миротворчеством в Косово).

Членами нам не быть

Еще сложнее вопрос о степени интеграции России в альянс. Москву как самостоятельного игрока, жертвующего ради «перезагрузки» отношений с НАТО рядом своих интересов, не устроит положение простого партнера, требуется статус, предполагающий право вето по целому ряду вопросов. Но невыгодна России и слишком глубокая интеграция в структуры НАТО, не говоря уже о вхождении в эту организацию.

Оставим пока за скобками вопрос «возьмут — не возьмут». Войдя в альянс, Россия окажется своим среди чужих и чужим среди своих. Несмотря на наличие общих локальных интересов (Афганистан), у России и НАТО разное глобальное видение мира и своей роли в нем. У нас разные соперники и партнеры. Кроме того, сегодня Москва остается своего родагосударством-посредником между западными и восточными странами (роль, которую очень хочет играть Турция) и получает от этого серьезные внешнеполитические дивиденды.

У Москвы рабочие отношения с НАТО и при этом хорошие отношения с рядом проблемных государств Азии. Слишком глубокая интеграция в западный блок разрушит эти отношения. А неизбежное в этом случае ухудшение отношений с Китаем, в развитие которых вложено огромное количество времени и ресурсов, и вовсе грозит России стратегической катастрофой.

Кроме того, вступление России в НАТО похоронит ряд институтов, созданных Россией на постсоветском пространстве. «Какой смысл сегодня заявлять о вступлении в НАТО, когда РФ построила уже свою систему безопасности, вместе со своими союзниками, которые находятся в приграничной России, и эта система коллективной безопасности функционирует?» — заявил генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа. Строить же отношения на уровне НАТО—ОДКБ в альянсе пока категорически отказываются.

Запад не готов воевать за Грузию, что уж говорить о нас. Чтобы нас стали воспринимать как реальных союзников, в западном сознании должна произойти какая-то радикальная перемена, на которую пока нет и намека. Нужно ли нам членство в НАТО, которое не будет давать нам реальных гарантий, но будет создавать иллюзию защищенности? Уж лучше без подобных иллюзий — они слишком опасны (см. югоосетинский опыт Саакашвили).

Есть еще один важный вопрос: как нормализация отношений России и НАТО скажется на будущем Грузии и Украины. НАТО-оптимизм, который излучают сегодня некоторые российские политики и аналитики, девальвирует многолетние попытки России не допустить их вступления в НАТО. С Грузией все понятно. Но ведь заявив, что «когда-нибудь и Россия станет членом НАТО», мы полностью обезоруживаем противников вступления в альянс на Украине. И понятно, что в таком раскладе Украина окажется в НАТО раньше России, а точнее, Украина-то там окажется (а потом, глядишь, и Белоруссия), а вот Россия вряд ли.

Или даже водки

Неудивительно, что стороны до сих пор не доверяют друг другу. Дело ведь не только в том, что все всё понимают. Но и в чисто конкретных — и весьма красноречивых — деталях. Так, в России с большой настороженностью восприняли «поправки» к предложению генерального секретаря НАТО, которые выдвинула госсекретарь США Хиллари Клинтон.

По ее словам, общая система евроатлантической безопасности должна основываться не на новых идеях России, а на Договоре об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). «Мы считаем, что лучше упрочить те основы, которые не один десяток лет поддерживали безопасность в Европе, чем обсуждать новые договоры, как предлагает Россия», — заявила госсекретарь США. Между делом Клинтон добавила, что в рамках новой системы страны региона, включая Грузию и Молдавию, должны «иметь возможность договариваться о размещении иностранных вооруженных контингентов на своей территории».

Это заявление полностью отражает традиционный подход Вашингтона — избегать открытых многосторонних дискуссий о проблемах стратегической безопасности. «Обсуждать новые договоры, как предлагает Россия» — это и означает открыть такую дискуссию. «Упрочить те основы, которые не один десяток лет поддерживали безопасность в Европе» — оставить все как есть. Вернуться к Стамбульским соглашениям 1999 года, которые якобы увязывают ратификацию модернизированного ДОВСЕ с выводом российских контингентов из Грузии и Молдавии.

При этом уже сегодня очевидна дипломатическая ловушка, которую готовит Вашингтон. «Вашингтон всей душой стремится к тому, чтобы Россия и другие наши партнеры по ДОВСЕ приняли предложение НАТО подготовить короткое рамочное заявление по основным элементам этого договора, предназначенное для дальнейшего обсуждения, до того как состоятся саммиты НАТО и ОБСЕ», — заявила Клинтон. При этом она считает, что «участники должны гарантировать рассмотрение всех сложных вопросов в пределах этого исходного рамочного документа, если мы хотим, чтобы последующие переговоры были успешными».

Чисто дипломатически американцев тут будет уже не продавить. В ход пойдут фирменные вашингтонские «разводки», и не только. Вот и представитель США при НАТО Иво Даалдер уже рассказал, как это примерно может выглядеть. «Так же, как у друзей бывают разногласия, и у нас порой случаются разногласия между НАТО и Россией. Это не плохо — это просто реальность. Плохо — это когда мы не можем разговаривать, — заявил он. — Иногда, чтобы достичь договоренностей, нужен бокал вина или даже водки. В дипломатическом мире это никому не должно быть чуждо». Это, конечно, шутка, но шутка крайне показательная.

Что нужно обсуждать

Мы далеки от того, чтобы утверждать, что Россия и НАТО обречены на конфронтацию. Партнерские отношения вполне реальны, но для этого требуется взаимное желание учитывать интересы друг друга. Именно поэтому Россия настаивает на формировании новой общеевропейской системы безопасности вместо ретуширования старой. Ибо система, сложившаяся за последние пятнадцать-двадцать лет, российские интересы в сфере безопасности почти не учитывает. Поэтому и требуется честное обсуждение накопившихся проблем.

Итак, что стоит обсудить?

Прежде всего замороженные конфликты. Новая общеевропейская система безопасности должна содержать в себе подробно прописанные подходы к их разрешению. Собственно, когда противники новой системы говорят: а зачем нужна новая, когда и старая хорошо справляется, — контраргумент как раз в том и состоит: а замороженные конфликты? Старая система не позволила разрешить их и не помешала в августе 2008 года один из них разморозить. Значит, старая система плоха.

В рамках обсуждения новой архитектуры безопасности как раз и был бы решен вопрос о международных гарантиях безопасности стран, которые сегодня оказались в «серой зоне», — Молдавии, Украины, Грузии и Азербайджана. Как сформировать внеблоковые механизмы безопасности для этих стран — вот ключевой вопрос для формирования новой системы безопасности в Европе.

Прежний подход заключался в том, что, мол, всех в НАТО, и разговаривать не о чем. Но в нынешних реалиях он явно себя исчерпал. Конфликты оказались сложнее и опаснее, чем полагали на Западе. Ресурсов для их разрешения у Запада тоже оказалось меньше, чем считалось. Россия показала, что не даст и дальше решать проблемы безопасности без учета своих интересов. В итоге желания лезть напролом в натовском лагере поубавилось, но не у всех. Реальные подвижки в рамках российско-американской «перезагрузки» породили у некоторых на Западе иллюзии, что вопрос поддается решению — не мытьем, так катаньем. Медведев-де пошел на контакт, открывается новое окно возможностей для продавливания России.

Но такой подход ни к чему хорошему не приведет. Он лишь породит то, о чем глава ИНСОРа Игорь Юргенс пишет как об «асимметрии ожиданий», не останавливаясь подробно на том, в чем она состояла. (Россия в 1990−е ожидала добросовестного взаимовыгодного сотрудничества с Западом, но оказалась банально «кинутой». Запад ожидал от России безоговорочного и бессрочного следования в фарватере своей политики, но тоже просчитался. Все чувствуют себя обманутыми.)

Любая подобная асимметрия сегодня лишь увеличит потенциал противоречий между Россией и НАТО, в самом скором будущем. Возможно ли избежать повторения ошибок? Сторонники «прорыва в отношениях России и НАТО», тот же Юргенс, уверены, что стоит преодолеть скептицизм, питаемый негативным опытом прошлых отношений. Но при этом важно не удариться в излишний оптимизм. «Мы нуждаемся в появившемся окне возможностей, в конструктивном характере обмена мнениями и предложениями. Мы слишком зациклились на проблемах — это самый легкий экспертный подход, но вот куда он ведет?» — задается риторическим вопросом Игорь Юргенс.

Прорыв в отношениях? Звучит отлично. Предложите г-же Клинтон поговорить о федерализации Молдавии и о признании Соединенными Штатами независимости Абхазии и Южной Осетии — вот и будет прорыв.

Без обсуждения же подобных проблем любой «прорыв» приведет лишь к новым иллюзиям и «асимметриям ожиданий», и в итоге кто-то будет вынужден за них заплатить.

Истинные демократизаторы

Наконец, еще одна важная проблема, вызванная нынешней «перезагрузкой» отношений России и НАТО, — использование внешней политики для внутриполитических целей.

Мы уже упоминали тезис о том, что «авторитарной» России не стоит рассчитывать на благосклонность НАТО. Тогда как для «демократической» России все двери будут открыты. Это ведь не просто так говорится. Мы вам перспективу вступления в НАТО — а вы нам «демократизацию России». (Мы вам перспективу вступления в ВТО, а вы нам — сейчас — снижение тарифов, защиту западной интеллектуальной собственности, закупки куриных окорочков и т. д. и т. п.)

Демократизация России в контексте разговоров о прорыве в отношениях с НАТО есть опаснейший поворот. России, безусловно, нужна модернизация политической системы, но ее «заказчик» должен быть внутренним и только внутренним. Не хватало еще, чтобы натовские генералы были у нас тут экспертами по демократии.

Они нам под «демократизацию» такой счет выпишут… Мол, всем давно известно же, что углеводороды мешают развитию демократии, надо бы отдать все иностранным компаниям. Да и в российском ВПК, и в спецслужбах, как известно, сидят исключительно природные противники демократии — надо бы поставить туда истинных демократов. Вот и будет «прорыв» в отношениях с НАТО в обмен на «прорыв» в демократии.

Иными словами, любая увязка вопросов безопасности (тем более «прорыва») с вопросами демократизации должна быть полностью исключена.

Специально для наших партнеров на Saqinform.ge. Западные средства массовой информации уже больше десяти лет вдалбливают всему миру,

28 августа, в День Успения Божьей Матери, праворадикальное движение Америки „Tea-Party“ и популярный

 Сегодня все говорят о победе Дональда Трампа в США, о самом Трампе, о том, как все «знали», что победит Трамп...

  Сенат США представил 500-страничный доклад о методах пыток, применяемых спецслужбами этой страны.

В последние годы тема американо-иранских отношений практически не сходит с главных страниц средств массовой информации.